Исследование РБК: Зачем бизнесмены приходят во власть в Башкирии?

Смена политических элит в Башкирии шесть лет назад изменила облик правительства и стиль руководства в регионе. Это было вполне ожидаемо: во власть пришли молодые и энергичные выходцы из бизнеса, а сама риторика сместилась в область инвестиций и инноваций. Но «новый призыв» не закрепился надолго в башкирском Белом доме. Эта статья – не столько попытка написать «энциклопедию» взаимной миграции бизнеса и власти в регионе, сколько желание разобраться: что привлекает успешных людей – топ-менеджеров и собственником бизнеса в чиновничьей работе, с какими барьерами они сталкиваются, почему и куда уходят. Одна из основных трудностей при подготовке материала состояла в том, что многие из покинувших высокие кабинеты предпочитают оставаться в тени и не афишировать новые сферы деятельности.

Кто пришел в правительство из бизнеса

В состав правительства Башкирии входят 36 человек. Большинство из них делали карьеру в госструктурах, либо в тех отраслях, которыми сейчас руководят. Ярко выраженное бизнес-прошлое есть за плечами шести членов кабинета, и у большинства из них оно связано с банковскими структурами.

С богатым опытом работы в коммерческой сфере вице-премьер Дмитрий Шаронов, который с 2012 года курирует промышленный сектор. В бизнесе работал с 1991 года, последовательно возглавлял несколько фирм, в том числе АО «Росфинсервис». В конце девяностых Дмитрий Шаронов был российским представителем нескольких структур из Германии.

Другой вице-премьер – Ирек Мухаметдинов – вступил в должность несколько месяцев назад (курирует сельское хозяйство). В девяностые работал в многочисленных финансовых компаниях Башкирии и Татарстана, был вице-президентом «Уралсиба», после чего переехал в Москву, где трудился на руководящих постах в четырех финансовых организациях. Последние пять лет возглавлял филиал «Россельхозбанка» в Башкирии.

Министр земельных и имущественных отношений Евгений Гурьев начинал карьеру в агропромбанке «Башкирия», в 1997 году перешел юрисконсультом в только созданный «Башкредитбанк» (в последствии «Уралсиб»), в котором прошел за полтора десятилетия все ступени карьерной лестницы. В 2014 году в правительство он ушел с поста заместителя председателя правления банка.

Вячеслав Гилязетдинов, председатель госкомитета по предпринимательству и туризму, тоже пришел в правительство из банковской сферы – с должности управляющего уфимским филиалом «Росэнергобанка». Однако основная часть его трудовой биографии связана с торговым домом (впоследствии торговой компанией) «Корвет». Глава госкомторга Рустам Камалетдинов несколько лет был торговым представителем Нижегородского масложирового комбината в Башкирии, затем возглавлял филиалы «Ренессанс Капитал» и «Ингосстрах».

Наконец, биография министра промышленности и инновационной политики Алексея Карпухина связана с девятью разными коммерческими предприятиями, но все они соотносятся с его нынешним профилем – сферой производства. На министерский пост Алексей Карпухин перешел с должности директора завода УЗЭМИК – вскоре после того, как республика продала госпакет предприятия.

Кто ушел в госсектор экономики

Чаще всего после отставки с высокого поста работают на должностях, также близких к госслужбе.

Это относится, в частности, к Фидусу Ямалтдинову, который еще в девяностых занимал пост мэра Уфы, а затем стал «долгожителем» башкирского правительства: должность вице-премьера он сохранял с 2000 по 2012 годы. После тридцати лет партийной и государственной работы Фидус Ямалтдинов руководит ГУП «Медтехника». Ушел в госпредприятие и другой аксакал с 30-летним политическим стажем, Энгельс Кульмухаметов: еще до перестройки он возглавлял горком комсомола, затем занимал ряд постов, в том числе вице-премьера, главного федерального инспектора по Башкирии, был депутатом Госдумы. После отставки в 2012 году стал директором ГУП «Санаторий Янган-Тау». От этой должности он освобожден несколько недель назад. Это совпало с критикой санаториев на примере «Янган-Тау», прозвучавшей из уст главы региона. Наконец, Рауф Нугуманов прошел по карьерной лестнице от мастера ЖЭУ до мэра Уфы, и на посту вице-премьера в 2012 – 2014 годах курировал строительную отрасль. После отставки стал директором ГУП «Башгипронефтехим». Это госпредприятие включено в план приватизации на 2016 год, ожидается, что покупателем может выступить «Башнефть».

То, что переход на госпредприятие для бывшего вице-премьера не всегда является почетным отдыхом, лучше всего иллюстрирует случай Юрия Пустовгарова. На пост вице-премьера, курирующего промышленность, он пришел с должности директора УМПО. После отставки из правительства в 2011 году Юрий Пустовгаров пять лет был президентом торгово-промышленной палаты региона, а в этом году назначен директором Кумертауского авиапредприятия. Как уже писал РБК-Уфа, завод оказался самым проблемным объектом в «оборонке» Башкирии. Смене руководства предшествовали массовые сокращения, задержки зарплаты, убытки, вызванные перебоями с госзаказом. В итоге «Ростех» принял решение выводить производство готовых вертолетов из Башкирии и превращать завод во вспомогательное предприятие Казанского авиапредприятия. Неопределенность усугубляется тем, что сам холдинг «Вертолеты России», возможно, будет приватизирован.

Старые связи и старый бизнес

Пути более молодого поколения отставников более разнообразны. Министр экономического развития в 2014 – 2015 годах Александр Васильев в правительство пришел из банковского сектора («АФ Банк», «БТА Банк», «КИТ Финанс»). После отставки с поста министра занял пост замдиректора ОАО «Региональный фонд» (созданная правительством Башкирии организация, инвестирующая в инновационные предприятия), однако проработал в нем всего 8 месяцев.

Азамату Илимбетову, возглавлявшему правительство Башкирии в 2011 – 2012 годах, также была предложена работа в структуре, близкой к госсектору. «Ему поручили большой проект, связанный с глубокой переработкой зерна», – заявил глава республики Рустэм Хамитов после отставки премьера. По информации «Коммерсанта», речь шла о будущем комплексе по производству клейковины, крахмала и биополимеров, который планировалось создать совместно с иорданской Alrai Group Holding Limited. Однако проект так и не состоялся, а Азамат Илимбетов исчез из публичного пространства. По неофициальной информации, полученной РБК-Уфа, сегодня он может сотрудничать со структурами УГМК-холдинга, дочернее предприятие которого (Бурибаевский ГОК) возглавлял до прихода в правительство.

После отставки с поста премьер-министра Башкирии Раиль Сарбаев стал вице-президентом ОАО «СГ-Транс» – железнодорожного оператора, принадлежащего АФК «Система». Напомним, что в годы работы Раиля Сарбаева в правительстве «Система» приобрела «Башнефть» (сделка отменена в 2015 году). Раиль Сарбаев покинул «СГ-Транс» в 2014 году, в связи с тем, что баллотировался на пост президента Башкирии.

Владимир Балабанов (руководил администрацией главы региона, а на госслужбу пришел из банковской сферы - «Уралсиб», «Русь-банк») и Евгений Маврин (бывший вице-премьер по экономике) оказались в числе нынешних членов совета директоров «Башкирской Содовой Компании».

Своеобразный карьерный круг сделал бывший министр финансов Башкирии (2002-2010) Айрат Гаскаров. С государственной должности он ушел в банковский сектор: сначала в Сбербанк (его деятельность была связана с не получившим дальнейшего развития проектом универсальной электронной карты), затем в банк «Уралсиб» (попал под санацию в ноябре 2015 года). По информации «Коммерсанта», на днях Айрат Гаскаров получил назначение на должность помощника министра финансов России Антона Силуанова.

Наконец, пример возвращения в свой прежний бизнес продемонстрировал Эрнст Исаев, в 2010 – 2014 годах курировавший сельское хозяйство в качестве вице-премьера. До прихода в правительство он возглавлял группу компаний «Нерал». По данным сервиса Kartoteka, после отставки, в апреле-мае прошлого года, он был вновь зарегистрирован как владелец 100% акций предприятий холдинга – «Нерал-Агроцентр», «Нерал-Чишмы», «Нерал-Буздяк» (бренды «Белебеевский сыр», «Башкирское мороженое» и «Серебряный снег», «Боска-Рус» (шампанское и игристые вина),«Мастер окон» и «Алкинские пруды»).

Зачем бизнесмены идут в правительство?

Евгений Маврин, согласившийся выступить в качестве эксперта, объясняет массовый приход топ-менеджеров в правительство тем, что несколько лет назад перед экономикой был открыт целый ряд возможностей. «Бизнес может быть с участием государства или без него. Либо мы слушаем бизнесменов, которых приняли на работу, и идем по пути развития государственного бизнеса: строим предприятия, особенно в аграрном секторе, сопровождаем санаторное дело и т.д. Либо мы смотрим только на частные инвестиции, и, может, немного помогаем субсидиями». По мнению эксперта, то, что пять лет назад были возможны оба варианта, и обеспечило интерес бизнесменов к работе в правительстве. Но в итоге предпочтение стало отдаваться второму пути, и это охладило интерес менеджеров. Для себя лично при переходе в правительство из бизнеса (банк «Уралсиб», затем «ОЗНА») он видел следующую задачу: «В экономике Башкирии есть проблема оттока кадров, его можно остановить только путем появления крупных проектов. Нужно было менять ситуацию, чтобы появились крупные инвесторы, а значит и новые рабочие места. Кроме того, необходимо было сформировать долгосрочные правила игры». Сейчас он состоит в совете директоров нескольких компаний, плюс является старшим партнером консалтинговой компании, которая оказывает услуги среднему бизнесу.

Что разочаровывает бизнесменов в госсекторе?

По мнению собеседника РБК-Уфа, основные проблемы, с которой приходится столкнуться человеку из бизнеса, пришедшему в правительство, это инертность аппарата и низкие финансовые возможности государства для привлечения специалистов в команду. «Мы быстро удалили тяжелые, лишние элементы, но оказалось, что новых людей набрать очень сложно: эта процедура занимает полгода минимум. Невозможно так, как в бизнесе: сегодня убрал неэффективного человека, завтра нашёл эффективного на рынке. Процедур вообще очень много. В банке у меня был рекорд, когда один документ удалось согласовать со всеми за 45 минут. В правительстве – самый простой документ может гулять по отделам бесконечно долго».

Уровень оплаты труда в госсекторе, по мнению Евгения Маврин, «не позволяет привлекать высокопрофессиональных людей, разве что на отдельные должности». Для справки, региональный министр зарабатывает в месяц от 250 тысяч рублей, зарплаты топ-менежджеров в финансовом секторе и промышленности исчисляются миллионами. Высокие зарплаты чиновников он называет легендой, не склонен разделять и распространённое мнение о тотальной коррупции: «Во время моей работы в минэкономе всё сводилось к неправильно заполненным декларациям, или к историям о том, что у сотрудницы умер муж, она получила в наследство его долю в каком-то бизнесе, и за нее тут же взялась прокуратура». Кампанейщина в борьбе с коррупцией тоже сдерживает инициативы новоиспеченных чиновников: «Сейчас отдельно – те, кто хочет что-то развивать, и отдельно – правоохранительные органы. Они не в одной лямке. Правоохранители ищут любые слабые места, у них, видимо, свои рейтинги по этому вопросу».

Куда уходят из правительства?

По словам Евгения Маврина, почти всем поступают «компенсационные» предложения от государства, но не всех они устраивают. «Те предложения, которые поступили мне, не показались интересными». Вероятно, есть и те, кто заранее готовит себе «запасной аэродром», но эксперт не готов комментировать, насколько распространено это явление. Популярны и варианты с переездом в Москву: «Меня звали, но будет правильнее оставаться здесь».

Те, кто занимал высокие посты, востребованы в силу своих возможностей, но чаще это связано с навыками и компетенцией, считает экс-вице-премьер. «Я не почувствовал, что кто-то пытается задействовать мои лоббистские возможности, скорее – знания и умения», – говорит он, но признает, что его «широкий круг знакомств, в том числе на соседних территориях и в федеральном центре», интересен его нынешним партнерам: «Да, проще входить во многие кабинеты, но и не более того».